Утро в Нормандии - Страница 32

– Я люблю тебя, Кейт. – Он продолжал целовать ее.

Это было слишком. Что теперь ей со всем этим делать?

Он любит ее, и она сделает ему очень больно, если откажет. Он любит ее и нашел в себе силы сказать это. Она и раньше знала, что он любит ее… Кейт отстранилась от него и посмотрела с нежностью. Как много сделал для нее этот человек!

По машине барабанил ливень. В Париже бушевал март, уже пахло свежей листвой, весна владела душами и телами парижан…

– Ливень, Бернар. Помнишь, ты говорил, что у нас еще будет уйма попыток?

Зачем она это сказала? Сейчас он догадается, что она просто жалеет его. Но бог ты мой, он любит ее. Видимо, именно это давало ему вдохновение в жизни, потому что сейчас Бернар сидел совершенно серый и постаревший.

Медленно он отстранил ее от себя, глядя в глаза.

– Ты хочешь отблагодарить меня, Кейт?

– О чем ты говоришь? – спросила она, понимая, что все пропало.

– Кейт. Не ври мне. Мне не нужно твоей милостыни. Ты делаешь это… из чувства признательности?

Она ухватилась за эту соломинку:

– Бернар, я просто не могу. Я не хочу вот так вот с тобой в машине… Ты достоин лучшего…

Но она сама прекрасно знала, что не хочет с ним ничего вообще. Нет, физически, скорее всего, они очень даже подошли бы друг другу, и если бы она согласилась сегодня во время рекламы глотнуть чуть больше шампанского за день рождения одного из коллег, то сейчас точно отдалась бы Бернару… А, впрочем, и кому-нибудь другому тоже. Но… Это все же был Бернар.

Несколько минут они напряженно вглядывались друг другу в глаза при тусклом свете фонаря. Кейт, все еще сидя верхом у него на коленях, попыталась наклониться к нему и поцеловать. На этот раз просто так, без причин. Но он мягко отстранил ее:

– Не надо делать того, чего на самом деле не хочется.

– Бернар, это сильнее меня. Меня тянет к тебе вот так… помнишь, еще с того самого первого случая. Но… Понимаешь…

– Отлично понимаю.

Кейт замолчала и в ужасе перелезла на свое сиденье. Он завел и развернул машину:

– Отвезти тебя в боулинг? Или куда там? В ночной клуб? Какой? Назови адрес.

Кейт натянула свитер и уставилась в пол, зажав ладони между коленями и втянув голову в плечи.

– Бернар, прости меня.

– Кейт, забудь. Как будто ничего не было. Никогда ничего не было, – повторил он бесцветным голосом.

Она попросила высадить ее у первого попавшегося ночного клуба, постояла, убедившись, что Бернар уехал, и медленно побрела к себе домой.

Что происходит? Что она делает? Что же она творит! Кейт даже схватила голову обеими руками. Это немыслимо так топтать чувства человека. Она совсем недавно сама стала жертвой несправедливости, ее бросили, и ей было больно, а теперь она делает то же самое. Хотя еще два месяца назад пришла просить Бернара, чтобы он помог ей пережить ее несчастье и победить врагов. Она бежит к нему, поджав хвост, как только у нее случается беда, Бернар помогает ей, берет на себя все ее заботы… А она не нашла в себе сил честно признаться ему… Хотя… что она могла сказать? «Я тебя не люблю, потому что до сих пор… до сих пор люблю Жана»?!! И эта мысль, еще до конца не додуманная, вдруг резанула ее сердце: а ведь она уже давно не любит Жана! Но как она могла не заметить этого? Когда это произошло? Когда она устроилась на работу? Нет, с тех пор, как старуха открыла ей глаза. Господи! Вот это номер: она не любит Жана! Она не любит Жана! Какое чувство свободы и радости!

А Бернар? Она по-свински обращалась с ним, она лишь использовала его, играя на чувствах. Она жестоко поступила, дав ему понять, что готова переспать с ним из благодарности. Но… что-то смутно волновало ее душу.

Он любит ее? Бернар любит ее? И вдруг такая радость, смущение, восторг и страсть загорелись в ней от этой мысли. Кейт остановилась посреди тротуара, вдохновенно глядя перед собой. Бернар любит ее! Господи, как это хорошо, как это, оказывается, приятно, аж дыхание перехватывает. Как это щекочет ее самые сладостные чувства. Как это… впервые.

Впервые? Значит, Жан не любил ее? Значит, от Жана она не чувствовала ничего подобного ни единой минуты, ни единого дня? Бернар любит ее! А она гуляла у него на глазах с этими юнцами с работы, с работы, на которую устроил ее Бернар. Он видел Жана, он все знал про Мориса… Как ему больно было смотреть на это! Как он терпеливо ждал…

Бернар любит ее! Она готова была прыгать от радости и кричать об этом на весь Париж! И, прижав обе руки к груди, как будто там, в ее душе пряталось самое главное сокровище, Кейт зашагала к дому, блаженно улыбаясь себе самой. Она не знала, что происходит с ней. Но это чувство было абсолютно новое и очень сильное. И впервые в жизни Кейт не хотела больше брать. Ей хотелось только отдавать, щедро делиться своим счастьем со всеми вокруг.

– Прости меня, – прошептала она, сладко закрывая глаза. – Я сделаю все, чтобы ты простил меня…

На следующее утро, придя в университет, она первым делом явилась на кафедру. К нему. Она надела самую красивую блузку, глядя на которую мужчины обычно забывали, что помимо ее выреза на свете существует еще много других удивительных вещей. Кроме того, на ней красовались узкие джинсы с рваными прорезями, в которых она еще в школьные годы бороздила просторы Техаса, но, несмотря на свой возраст, эти джинсы больше всего ей шли…

Бернар сидел за столом и медленно перелистывал какую-то тетрадь. Присутствия Кейт он не заметил, и несколько минут она могла наблюдать за ним из-за колонны. Больше в комнате никого не было. Шел час занятий. Кейт потихоньку вышла из своего укрытия, почти бесшумно приблизилась к столу и встала перед ним.